♪ Red Garden – Kojin no Shi
Скорбь, долгая дорога и неизведанность будущего.

Возвращение домой - лучшее, на что только могла надеяться леди Раленд после всего, пережитого ею за время пребывания в столице. Девушка не проявила ни нотки сопротивления, когда пришло время покидать королевский замок, хотя и выглядела довольно растерянной, будто возвращалась не в родные пенаты, а отправлялась в неизвестность.
Почти всё время пребывания в пути Аннабель по большей части провела во сне: каждый раз, оказываясь в транспорте, молодая леди испытывала сонливость и усталость - определённо, путешествия не её конек. Ничего не изменилось с того времени, как она, несколько лет назад, будучи ещё юной племянницей королевы, гостила у тётушки. Почти ничего: с тех пор смерть стала частой гостьей в доме Девантри, забрала жизни дорогих и близких людей.
Несколько дней назад из жизни ушёл король Чарльз. Боль от потери родного человека можно заглушить, но как избавиться от страха последующих потерь? Леди Раленд начинала верить в то, что на её роду лежит проклятье. Девушка и без того беспомощна перед лицом судьбы, а осознание того, что всевышние силы прогневаны на семью, вселяло тревогу в сердце и лишало покоя.
Во время путешествия девушка чувствовала себя не слишком хорошо, из-за чего не могла поддерживать разговоры. Возможно, в подобном обществе нельзя насладиться каждым мгновением пути, однако самое главное - это то, что в конечном итоге брат и сестра окажутся дома.

В тот момент, когда повозка подъехала ко дворцу, Аннабель, разбуженная Томасом, лишь слабо улыбнулась. В тот момент, когда девушка покинула транспорт, оказалась на свежем воздухе, увидела так хорошо знакомые каменные стены собственными глазами, она облегчённо вздохнула, хотя всё равно не выглядела расслабленной или счастливой. И лишь в тот момент, когда к новоприбывшим подбежали детишки, встречая их криками и неподдельной радостью в глазах, а леди Раленд смогла обнять каждого из своих дорогих деток поняла: да, всё кончилось, теперь они дома.
Но мысли о Хайрбрэе не оставляли её даже здесь. Аннабель, будучи дочерью лорда-канцлера и кузиной короля, вынуждена быть участницей политических интриг, в которых она совершенно не разбирается, и от этой роли не убежать и не скрыться. А она уже устала от предопределённостей. Хорошая дочь будет слушаться отца и выполнять свой долг, но последнее время молодая особа так часто чувствовала себя настолько потерянной, что хотела забиться в угол, лишь бы избавиться от необходимости быть частью мира, которого неспособна понять. Ей пришлось отказаться от многого. Мысли и чувства леди Раленд больше не принадлежали ей, в то время как её постоянно окружали молчаливые зрители происходящих изменений в её судьбе, одним своим видом давая понять:"А дальше-то что?". На самом деле, маловероятно, что кто-то ещё по-настоящему знал о событиях её жизни, но она готова была поклясться, что чувствовала чьё-то незримое присутствие рядом с собой. Кто-то видел, как она совершает ошибки, и неодобрительно качал головой.

Но теперь всё позади. После ночи, проведённой в по-настоящему уютных, родных покоях, девушка стала ясно смотреть на мир, почувствовала, как открылось второе дыханье, появился прилив сил. Она была готова встретить брата в собственных покоях, но её немало удивила манера его поведения.
- С добрым утром, Томас. Вижу, ты собираешься сказать что-то очень важное. Пожалуйста, не медли, - спокойным тоном сообщила леди Раленд, внимательным взглядом сопровождая пришедшего - и располагайся, как тебе удобно.
Прошло не больше пяти минут после пробуждения Аннабель. Она ясно поняла, по сообщению слуг, насколько сильно брат желает аудиенции. Её внешний облик в настоящий момент можно описать одним словом - домашний. Распущенные волосы, мгновениями ранее причёсанные заботливой рукой служанки и лёгкое платье - словно маленькая девочка, а не совершеннолетняя леди, в самом деле. Однако в глазах не осталось ни капли сна, её взгляд ясный, а его обладательница, кажется, готова к любимым сюрпризам судьбы. Оказавшись за стенами дворца, она будто почувствовала, что окружена незримой защитой от любых невзгод, но так ли это было на самом деле?

Отредактировано witcher (2015-08-19 20:28:22)

В то время, пока во дворце проходит королевский бал, леди Девантри, желая оставаться незамеченной до самого окончания роскошного мероприятия, прогуливалась по окрестностям дворца. За недели, проведённые при дворе, девушка успела изучить их до малейших деталей, но до сих пор любит сбегать сюда при любой возможности и, наслаждаясь прекрасными видами, быть свободной от чьего-либо общества.
С самого утра этого дня Аннабелль выглядела несколько опечаленной и задумчивой - и в том же настроении она зашла внутрь королевского сада. Её холодные руки скользили по зелёным кустам и деревянным скамейкам. Она ни разу не подняла голову, чтобы поднять взгляд в небесную высь, а чуть затуманенный взгляд оставлял без внимания всё, что находилось вокруг молодой особы. Казалось, не было ничего, что могло прогнать грусть с бледного лица.
В какой-то момент девушка вспомнила: пруд! Около него Аннабелль всегда чувствовала небольшой прилив сил. "Живительная влага его вод сейчас была бы как нельзя кстати," - решила девушка, после чего, ускорив шаг, направилась к намеченной цели.
Прекрасно зная дорогу, леди вскоре оказалась именно там, куда звало её сердце, однако её ожидал небольшой сюрприз. Подойдя ближе, девушка убедилась в том, что глаза не обманули её: она встретила человека, с которым познакомилась совсем недавно, но который уже успел заслужить доверие молодой особы.
- Вечер добрый, милорд, - не сдержав улыбки, чуть громче, чем обычно, произнесла Аннабелль, слегка поклонившись (сделав книксен). Возможно, придерживаться формальностей было и не совсем обязательно, однако леди Девантри почти всегда следует этикету, а каждый раз, нарушая его, чувствует просто невозможную неловкость и смущение.
- Значит, вы приглашены на бал, - поинтересовалась молодая особа, - если я не ошибаюсь?
Ещё недавно пребывающая в состоянии меланхолии, после встречи со знакомым человеком Аннабелль уже не казалось себя потерянной в огромном океане королевского двора.

Отредактировано witcher (2015-09-04 10:05:22)

Песчинка в море
не помеха для искренних чувств.

   Годы лишений, проведённые в страхе за будущее семьи и даже за собственную жизнь, способны выковать характер железный, нордический, но только не у принцессы, воспитанной ещё в далёком детстве девочкой шёлковой, добродушной, и, пожалуй, единственное, что дало Елизавете заточение в крепости - это терпение. Покинув аббатство и вновь оказавшись во дворце, молодая особа не растеряла приобретённых навыков, а наоборот, столкнулась с необходимостью совершенствоваться в своих умениях. Ждать. Молчать, стиснув зубы. Никогда не забывать о главном.
   Елизавете не нужно было много времени, чтобы понять: она дома. Ни обстановка роскошных залов, ни милый сердцу уют покоев - ничего не поменялось, за каменными стенами неприступной крепости всё осталось так же, как было при правлении прежней монаршьей четы. Более того, по возвращению в королевскую резиденцию девушка вновь повстречала знакомых служанок и прислужниц. Всё находилось на своих местах. Но сложившийся порядок вещей постепенно стал рушиться. Беспечная молодая особа не поняла, когда что-то пошло не так, не заметила, как глубоко страдающая женщина, хотя и облечённая властью, приложила все усилия, но добилась поставленной для себя цели: сделать дворец только своим.
   Принцесса по праву рождения довольно поздно поняла: до того, как она вторглась в жизнь Анны Невилл, королева была настолько довольна жизнью и счастлива, что не нуждалась в каких-либо доказательствах собственного превосходства. У неё было всё. А теперь она болезненно реагирует на любую мелочь, так или иначе заставляющая вспомнить о правлении Елизаветы Вудвилл и Эдуарда IV, впрочем, продолжалась это до того момента, пока все они не исчезли. Но самая яркая, более всего причиняющая боль деталь совершенно не хочет исчезать с тщательно прорисованного полотна, вымученно созданного сильной, но сломленной женщины.
   Та, кто родилась и выросла во дворца, стоически вынесла произошедшие в нём перемены. Замена штата прислуги не встретила ни малейшего негодования со стороны Лиззи. Она терпела, но понимала: скоро она останется почти одна, а единственный человек, который для неё и защита, и опора, вынужден и обязан полностью отдаваться делам государственным, не жалея себя и сил своих. Прошедшая суровую школу жизни, принцесса по рождению уже не наивная девочка, ограждённая от жестокости человеческого мира любящей матери - она сама стала такой же, сильной как леди-мать.
   Печально известная во всём королевстве Елизавета Вудвилл вызывала тем больше уважения у своей дочери, чем дольше 18-летняя девушка находилась при дворе. Она стала идеалом, мерилом. Единственное, чего Лиззи не способна вынести ни при каких обстоятельствах - оскорбление святой для неё женщины. Было ли это очевидно для Анны Невилл, или же королева частично понимала племянницу мужа, или же нашлись какие-то ещё причины - важно лишь то, что произошло между соперничающими за сердце одного мужчины знатными дамами в итоге.

Отредактировано witcher (2015-09-22 18:53:52)

Радушный приём и тёплый взгляд усталых глаз - именно то, что она и ожидала и на что надеялась. Удовольствие, полученное от визита, нанесённого мужчине под покровом сумерек , проявилось в блаженной улыбке, совершенно искреннем ликовании. Восторженная, но ни на минуту не забывающая о нанесённой обиде, Лиззи, лишь только дядюшка раскрыл перед ней руки, тут же поспешила прильнуть к нему, оказавшись в крепких объятьях любимого человека. Горького осадка на душе больше не было, и лишь из-за того, что леди Невилл задела честь обожествляемой девушкой матери, совершенно невозможным представлялось так просто забыть о произошедшем инциденте.
- Королева больше не желает видеть подле себя крайне неугодную ей фрейлину. Она прогнала меня, - тихим голосом обессилившего человека произнесла молодая особа. Находясь в столь желанной близости с дядюшкой, Лиззи опустила голову на мужское плечу и, чуть повернув её, говорила так, чтобы слова

Радушный приём и тёплый взгляд усталых глаз - именно то, что она и ожидала и на что надеялась. Удовольствие, полученное от визита, нанесённого мужчине под покровом сумерек , проявилось в блаженной улыбке, совершенно искреннем ликовании. Восторженная, но ни на минуту не забывающая о нанесённой обиде, Лиззи, лишь только дядюшка раскрыл перед ней руки, тут же поспешила прильнуть к нему, оказавшись в крепких объятьях любимого человека. Горького осадка на душе больше не было, и лишь из-за того, что леди Невилл задела честь обожествляемой девушкой матери, совершенно невозможным представлялось так просто забыть о произошедшем инциденте.
- Королева больше не желает видеть подле себя крайне неугодную ей фрейлину. Она прогнала меня, - тихим голосом обессилившего человека произнесла молодая особа. Находясь в столь желанной близости с дядюшкой, девушка опустила голову на мужское плечо, чего не позволяла себе ранее. Не думающая ни о чём, живущая одним лишь настоящим моментом, в котором весь мир рухнул, оставив Ричарда и Елизавету наедине - рано или поздно, она должна была стереть границы в общении с этим человеком.
- Конечно, я допускаю, что могла разгневать Её Высочество, однако то... то, что она нелестно отозвалась о моей матери... тяжело. Слишком тяжело это вынести в одиночку, - продолжила бывшая принцесса, улыбаясь, но вовсе не лучезарной - печальной улыбкой.
- Матушка не заслужила подобного отношения, - хотелось бы продолжить, напомнить о том, сколь успешными были годы её правления и сколь многое она сделала для страны, однако вовремя прерванное предложение, в самом деле, будет куда лучше. И даже указание на то, что Риверсы поддерживают Анну и Ричарда, было бы лишним - король, несомненно, и  без того обо всём помнит.

Радушный приём и тёплый взгляд усталых глаз - именно то, что она и ожидала и на что надеялась. Удовольствие, полученное от визита, нанесённого мужчине под покровом сумерек , проявилось в блаженной улыбке, совершенно искреннем ликовании.
   Восторженная, но ни на минуту не забывающая о нанесённой обиде, Лиззи, лишь только дядюшка раскрыл перед ней руки, тут же поспешила прильнуть к нему, оказавшись в крепких объятьях любимого человека. Горького осадка на душе больше не было, и лишь из-за того, что леди Невилл задела честь обожествляемой девушкой матери, совершенно невозможным представлялось так просто забыть о произошедшем инциденте.
- Королева больше не желает видеть подле себя крайне неугодную ей фрейлину. Она прогнала меня, - тихим голосом обессилившего человека произнесла молодая особа. Находясь в столь желанной близости с дядюшкой, девушка опустила голову на мужское плечо, чего не позволяла себе ранее. Не думающая ни о чём, живущая одним лишь настоящим моментом, в котором весь мир рухнул, оставив Ричарда и Елизавету наедине - рано или поздно, она должна была стереть границы в общении с этим человеком.
- Конечно, я допускаю, что могла разгневать Её Высочество, однако то... то, что она нелестно отозвалась о моей матери... тяжело. 
Слишком тяжело это вынести в одиночку, - продолжила бывшая принцесса, улыбаясь, но вовсе не лучезарной - печальной улыбкой.
- Матушка не заслужила подобного отношения, - хотелось бы продолжить, напомнить о том, сколь успешными были годы её правления и сколь многое она сделала для страны, однако вовремя прерванное предложение, в самом деле, будет куда лучше. И даже указание на то, что Риверсы поддерживают Анну и Ричарда, было бы лишним - король, несомненно, и  без того обо всём помнит.
По мере произнесения каждой фразы голос становился всё слабее, пока, наконец, и вовсе не утих. Лиззи понимала: слышать подобное не каждому будет приятно, но она очень, очень не хотела расстраивать дядюшку, вследствие чего, пока её голова покоилась на плече Ричарда, его племянница с некоторой долей тревоги, дрожащими пальцами, прошлась по чёрным густым волосам, будто прогоняя из светлой головы мужчины смятения и недовольства.
Лишь только нарисованная в сознании картинка того, что происходит в настоящую минуту, в другой раз привела бы молодую особу в эйфорическое состояние, однако сейчас больше всего её одолевало крайне скверное чувство - страх. Всю сознательную жизнь Елизавета